Тёмный менестрель

Это батя, офигенная фигня, которая есть тока в Питере вроде Это лукошко из тонкого теста - оно как печенье, а внутри свежие ягоды) Самое вкусное - с клубникой, но было только с вишней

Ники, обманывают везде. Но извини как вот этот гражданин - клевету распускать по всей сети - это как минимум поганость. И не надо наивно полагать что контроль качества идёт вот такими вот мерами. Есть и самоконтроль - фирме выгодно хорошо обслужить клиента, магазину выгодно продать свой товар.

А я добыла Ягодное Лукошко. С вишней. Вот.

Батя, я вроде как про маму много чего знаю... Давай с тобой знакомиться, что ли?.. Расскажи о себе

При чем тут уотка?.. Суть в том что это порода людей такая... Наезд - совершенно необоснованный. Не ради сути - ради самого наезда... Прочитай про госпожу Мутовкину у Салтыкова-Щедрина...

Вот так всегда... мало того что Горевестника в мышиную нору загнали, забыв, видать, что имя моё имеет происхождение отнюдь не от мышонка Джерри... Дык ещё и видать без прописки я здеся - нора то судя по названию родительская... никак менты остановят... то ись админы... - А ну, товарисч Джера, где живете? Точно, пора мне резиденцию в Сортире открывать... Впрочем среди моих любимых песен в Литературе мне тоже неплохо... Ну вообще я шучу конечно) Надеюсь что меня всё-таки официально в дочи запишуть..) Мама-папа, вы меня тока из дома не выгоняйте.. Я вообще-то хорошая... иногда... Приживуся и тута

Вот видишь, папа - тока похожа...

Папа, ты так порой выражаешься и намекаешь изящественно, что я лучше Ля посмотрю...

Толку то... я открывала топег в РПГ, его в сортир снесли... вместе с моей фоткой... спасибо большое...

Папа, Изя хороший, не надо его бубном! Он лапочка Зы - а я кушать опять хочу Батя, неси мамонта

Из сумрака Севера вновь в колдовские леса Вернулась твоя звезда, о Даэрон. В вечерней тени зазвенят соловьев голоса - Умолкла твоя весна, о Даэрон... Цветы и звезды в венок вплетай - Как сердце бьется пламя свечей: - Прощай, любовь моя, прощай, О Лютиэнь Тинувиэль. Как под ноги - сердце, ты песню бросаешь свою - Последнюю песню, о Даэрон. Легенды слагают о птицах, что лишь перед смертью поют - Но смерть не излечит тебя, о Даэрон... Полынью песню в венок вплетай - Горчит на губах золотистый хмель... - Прощай, любовь моя, прощай, О Лютиэнь Тинувиэль... Прощай, любовь моя, прощай... Зачем тебе пить эту чашу до дна? Два озера боли на бледном лице, И звезды - как камни в Железном Венце, И горечь не смоет морская волна, И в темных одеждах - как скорбная тень, - Один лишь венка из цветов не надел: - Прощай, любовь моя, прощай... И в светлой земле, что не ведает зла, Истает ли тень, что на сердце легла, Исчезнет ли боль, что - как в сердце игла?.. - Прощай, любовь моя, прощай, О Лютиэнь Тинувиэль... И жжет предвиденье, как яд; Тебе - уйти на путь Людей, Ну что ж - еще последний взгляд... Поет безумный менестрель: - Прощай, моя звезда-печаль, Прощай, любовь моя, прощай, Прощай, любовь моя, прощай... Ниэнна

Не звезды в волосах - кристаллы соли, Жестокий свет ладони сжег до боли - Ты плачешь и поешь, безумный Маглор, И песне этой вторит ветер с моря. Ты плачешь и поешь - и в этих песнях Печальных чаек стон и ветра вести О том, что не вернутся корабли Из Валмара - былое не воскреснет, - О том, что не вернется никогда... А губы жжет соленая вода, И не найти в ней утоленья жажды, И канут в Вечность каплями года. И не найти ответ, куда идешь - Твой след с песка смывает сонный дождь, Но песни звезд звучат в твоих балладах, И - знаешь ли ты сам, о чем поешь? Но песни звезд вплетаются в баллады, В молчаньи люди опускают взгляды... Безумный менестрель поет у моря: Хлеб и вино - вот вся твоя награда, Безумный менестрель... не пыль дороги - Шелка стелили Маглору под ноги, Был золотом расшит твой белый плащ, В молчании тебе внимали боги. Был золотом звенящим твой напев Во славу Королевы Королев - Теперь безумцу бедная рыбачка Внимает, на песок у ног присев. Теперь безумцу - дальняя дорога: День или два - и снова от порога По белому песку брести без цели, И снова в кровь сбивать босые ноги. По белому песку - следы скитальца У моря, там, где край земли печальной: Звенящей лютни золотые струны Не тронут окровавленные пальцы. Нет у тебя ни славы, ни короны И нет меча - но кто безумца тронет? Есть только бесконечная дорога И песня - там, где край земли, у моря, И песне этой вторит ветер с моря, И плачет, и поет безумный Маглор... Деарон (?)

Ты хронику печали пишешь, брат Моих небес пылающий закат Спокойно перешел бы в сумрак синий, Когда бы не ударившие в спину Тупые стрелы узнанных утрат: Сплетенье тонких рук - или ветвей - Или скрещенье линий на ладони Упавшего листа - все топчут кони, Что вырвались из памяти моей. Седа их грива, как морская пена, Как пепел корабельных корпусов, Как снег, что заметает звуки слов - Так белит пыль склоненные колена, Так белит лица отпечаток плена - И запирает сердце на засов. Да, мы в плену у чуждой нам игры. Надеюсь - не навечно. До поры. Когда все будет сказано и спето, В земле, с которой сброшены запреты, - За гранью смерти, - встретится легко Средь яркого полуденного света С твоих небес погубленным рассветом Горящий запад неба моего. Лора Бочарова

В чреве серого дня заворочался гром. Слишком пошлый реквием после боя. Что ты делаешь здесь с одиноким мечом? Ты исполнил свой долг - уходи же, воин. Здесь ни жизни, ни смерти, ни мира, ни битв, Ни великих врагов, ни великих героев. Здесь никто не услышит твоих молитв - Боги бросили нас. Уходи же, воин. Лай бешеных псов, вой черных волков, Слаще смеха гиен и шакальего воя. Ты чужой на пиру довольных скотов, Что остались в живых - уходи же, воин. Стала грязью кровь, стала гнилью вода, А глазницы душ забиты золою. Но пока в небесах хоть одна есть звезда, Этот мир еще жив. Уходи же, воин. Знаю, трудно бросать тех, с кем был ты в боях. Знаю, стоит один много меньше, чем двое. Но последняя битва здесь только моя. Ты не выстоишь в ней. Уходи же, воин. Иллет

Степь под копыта бросит ковер ковыля. Примет убитых в добрые руки земля. Там, на дороге - пепел остывших костров. Древние Боги помнят забытую кровь. Hам на ладони чертит грядущее рок. Серые кони, серый усталый клинок. Там, за порогом ветра нездешнего вихрь, Древние Боги в нашей смеются крови. Там, за закатом - лица, года, города. Счастье проклятых - путь, что зовётся всегда. Только немногим душу согреет звезда. Древние Боги были и будут всегда. Скрипнут колёса древней телеги времён. Что-то вернётся, что-то - растает как сон. Песня тревоги... Знаки судьбы на челе. Древние Боги с нами идут по земле. Степь под копыта бросит ковёр ковыля. Тех, что убиты, снова отпустит земля. Древнего рога звоном поднимутся вновь Древние Боги - Вера, Hадежда, Любовь! Иллет

...И вот - пришла великая пора. Уводит нас во Тьму святая месть. Нам не дано взаправду умирать - Ну что ж, мы славно поиграем в смерть. Игрушки Валар, в жизнь играли мы - Враг, будь он проклят, оказался прав. Мы вырвались из золотой тюрьмы, Но за прозренье нам заплатит Враг! Пусть кровью захлебнется Алквалондэ, Пусть в Лосгар догорают корабли - Мы за Тремя Огнями во Тьму уходим, Изгнанники Благой Земли! Веди же нас на битву, Феанор! Любой, кто против нас отныне - враг. За все грехи - единый приговор. Не все ль равно тогда, за что и как? Заране Валар мы осуждены - Не все ль равно, чем мы оплатим цель? Вся кровь земли не возместит цены Трех Звезд в железном Вражеском венце! Пусть кровь не остывает на клинках - Она всегда была богам по нраву. Пусть даже Эндорэ падет во прах - Все будет Илуватару во славу! Мы - проклятые рыцари богов. Нет Проклятым ни близких, ни друзей И крови нет родной - есть просто кровь, Что пролита во славу Трех Камней. И мы ухрдми за своей судьбой, Оставив Светлый Аман за спиною - Отвергнутые Светом и проклятые Тьмой, Прд стягом со Звездою Феанора! Мы Свет несем на остриях мечей, Мы кровью вражьей Три Звезды омоем, И вот тогда во славе и мощи своей Вернутся в Аман Нолдор! Иллет

Свернуть страницы из опавших лиц, Вернуть покой в хрипящие молитвы, Нас создавали для великой битвы, А убивают, как летящих птиц. Хрустела пыль под кованой бедой, Хлестнет в глаза застывшее бессмертье, Нам знать не надо, кто за все в ответе, Мы принимаем наш последний бой. Ответный удар - Наше имя стереть. Ответный удар - И награда, как смерть. Мы просто умеем идти напролом, Наверно, затем и живем. Никто не плачет там, где нас не ждут, Но боль настигнет каждого живого. И память сохранит чужое слово, И сердцу не избавиться от пут. "Убийца", - прошипит людская ложь. "Герой", - похвалит кто-то сильно выше. И что ему за дело, чем мы дышим, Но вот дрожит у горла чей-то нож. Ответный удар - Наше имя стереть. Ответный удар - И награда, как смерть. Мы просто умеем идти напролом, Наверно, затем и живем. И из осколков, собранных рукой, Рукой безумца, пьяного, слепого, Мы поднимаем голову, и снова Идем, как прежде, в чей-то страшный бой. Машина для убийства, черт не брат... Какая ложь заставила подняться? Идем вперед, заказанные драться, Кровавая усмешка: "Я солдат" Ответный удар - Наше имя стереть. Ответный удар - И награда, как смерть. Мы просто умеем идти напролом, Наверно, затем и живем. Джэм

А мы пойдем до Мордора пешком Через леса и дикие болота И постучимся в крепкие ворота Откройте братцы дайте мы зайдем А мы пошли до Мордора пешком Через Рохан, поляны и овраги Что нам король и местные бродяги Нас приглашал когда то Саурон. И мы идем до Мордора пешком О Элберет не выдай Саруману Он язвенник и он не любит пьяных А мы идем в поход за коньяком И вот пришли до Мордора пешком Эй орки, что не ждали эльфов дивных А мы пришли на пьянку к властелину Нас приглашал Мелькор давным давно А мы пришли и в Мордоре сидим И честь по чести пьем и наливаем Шестую бочку вроде допиваем Твое здоровье Черный Властелин Джэм

Тьмой над землею крылья ночные, Россыпью стали на небе звезды. Бьются под пальцами струны стальные, И отживают ушедшие весны. К небу рванется пламя костра, Скальда слова ранят, как плети. Фьерну вернуться настала пора! Ждут короля дикой полночи дети. Вы, те, кто судит, не бейте сплеча, Не говорите: "Он зла воплощенье!" Магия холода и сталь меча - Этих двух сил он носитель с рожденья. Северный воин - Дунарт лихой, Славный в сраженьи... Павший в сраженьи Передал Фьерну венец свой стальной, Стал королем он - Скильд Скевинг в смятеньи! Скильдинги - вот он, предателей род, Вырван венец из стынущих пальцев. Тинг не был созван - обманут народ, В бой! Не оставим изменникам шансов! "Воины, ни с места!" - Фьерн на ноги встал, - "Скильда страну в прах развеют метели. Мы подождем", - хирд в ответ промолчал. В ножнах мечи - мы войны не хотели. Мы не желали беды. Но свершилось - Звезды с ночного неба упали. В черной метели погибель явилась - Ветер и холод кровь в жилах сковали. Дони и Маркланд - весь Север в огне, Смерть обрели воин, ярл и работник. В пламени хладном, в ледовой броне Сила. Народ дал ей имя "Охотник". Юг не поможет, а Скевинг бежит. Кто же исчадие тьмы остановит? Фьерн пред Охотником в поле стоит, Речь он такую демону молвит: "Сила моя - что свеча на ветру, Я же хочу предложить тебе меч свой. Вместе с тобой даже в бездну сойду, Только хочу, чтоб жил дальше народ мой." Что было дальше уделом его, Эйнхериара, что был сильней прочих, Мудрый не скажет вам ничего. Лишь воспоем его мы - народ ночи! К небу рванется пламя костра, Скальда слова ранят, как плети. Фьерну вернуться настала пора! Ждут короля дикой полночи дети. Хаген

Молча застыли два войска напротив друг друга. Пройдена грань. Позади - роковая черта. Сердце стучит в тишине. Все застыло. Осталась одна пустота. Поздно. Теперь уже не отступить. Только бой все вернет на места. Зелень травы и небес синева - на знаменах. Рвет тишину крик команды в послушном строю. Враг мой! Ответь - почему после боя мы сами с собою в бою? Кто объяснит мне - зачем убивать? Для чего я сегодня убью? Что же... Нам ждать не придется начала сраженья. Рог протрубит - мы рванемся вперед, на врагов. Битва опять затуманит сознанье, застынет движенье часов. Кто победит, и кто будет повержен - колеблются чаши весов. ...Втоптаны в грязь зелень трав и лазурь небосвода. Мягкой волной все окутает тьмы пелена. Ночь подкрадется неслышно, и глянет с небес молодая Луна... Мертвым глаза не закроет сиянье, никто не очнется от сна. Некому будет судить победителей... Йовин

Он был эльфийским королем И арфы плач ведут о нем Гил-Галад значит "звездный свет" И рыцаря прекрасней нет И благородней короля Еще не видела земля Он бился рядом с королем Он был прославленным вождем Ведь Элронд свой высокий род От светлой Лютиэн ведет В нем отблеск славы давних Кровь майар элдар и людей А третий был король людей И среди смертных королей Он всех могущественней был Владыка верных Элендил И грозный меч в его руках Вселял в серца неверных страх Четвертый был неустрашим Кто мог в бою сравниться с ним Исилдур яростный душой В сраженьях бешеных герой Безжалостна его рука И нет Врагу страшней врага А пятый мудрый корабел Что бранной славы не хотел Тому кто любит шум волны Сраженья звуки не нужны Hо долг зовет карать врагов И к бою Кирдан был готов И бился против всех Один Проклятый Черный Властелин Бой впятером на Одного Стал поединком для Hего Он знал, что безнадежен бой Зачем же спорил он с судьбой Что ж вихрем он не улетел Он не сумел иль не хотел И вот распятый на мечах Он мертвый пал на мертвый прах И не спасло Кольцо Его Бессильно было колдовство Hо полно говорить он Hем Он жил Врагом и сдох Врагом Мы лучше славу воздадим Героям что сражались с ним Тем рыцарям что вчетвером С одним расправились Врагом Иллет

Я пела золоту листвы — и лес сиял листвой; Я пела ветру — он летел, ласкал убор лесной. За царством Солнца и Луны, по берегам морским, У Илъмарина льется свет над Древом Золотым. Под звездной сенью Эльдамар тем светом озарен У стен, хранящих от врага Элъфийский Тирион. А здесь померк цветущий лес, и безнадежно ждет Сияния златых ветвей скорбящий мой народ. О Лориен! Грядет зима — печальных дней итог. Уносит палую листву темнеющий поток. О Лориен/ В твоих краях минуло столько лет, Что эланор в моем венце утратил прежний свет. Когда спою о корабле — придет ли он на зов, Умчит ли за Море народ угаснувших лесов? © R. J. J. Tolkien, перевод Грущецкого Оригинал: I sang of leaves, of leaves of gold, and leaves of gold there grew: Of wind I sang, a wind there came and in the branches blew. Beyond the Sun, beyond the Moon, the foam was on the Sea, And by the strand of Ilmarin there grew a golden Tree. Beneath the stars of Ever-eve in Eldamar it shone, In Eldamar beside the walls of Elven Tirion. There long the golden leaves have grown upon the branching years, While here beyond the Sundering Seas now fall the Elven-tears. O Lorien! The Winter comes, the bare and leafless Day; The leaves are falling in the stream, the River flows away. O Lorien! Too long I have dwelt upon this Hither Shore And in a fading crown have twined the golden elanor. But if of ships I now should sing, what ship would come to me, What ship would bear me ever back across so wide a Sea? © R. J. J. Tolkien

То песнь о Деве, что жила В далекие года, Чиста, как полдень, и светла, Как ранняя звезда. Она несла эльфийский свет — Так, солнцем залитой, Волшебный Лориен одет Зарею золотой; Так бьется чистым серебром Прозрачный звонкий ключ; Так ветер в странствии своем Свободен и летуч. И озарял лучистый взгляд Чертоги древних гор, И песен светлый звездопад Звенел о гладь озер... Где нынче дивный этот свет, Где лучезарный взор? Утерян Нимродели след Среди полночных гор. Там, где клокочет пенный вал, Без счета долгих дней Ее корабль эльфийский ждал И не гасил огней. Но на серебряный причал Из северных земель Ворвался вихрь, и он умчал Корабль от Нимродель. Туда, где глух и мрачен путь, Где ветер волны рвет, Где взор слепят и режут грудь Осколки черных вод. И Амрот в сумрачном краю, Где ночи торжество, Послал проклятье кораблю, Предавшему его. Он был навеки разлучен С любимою своей... Где с той поры скитался он? Среди каких теней? Где нынче он? В каких мирах Смешались сон и явь? Вот он взлетает на волнах; Вот он стремится вплавь; Он в ветре чайкою парит, Он пеною одет.; Он гордым лебедем царит Над бездной вод... Но нет — То лишь виденье. День за днем, И, верно, навсегда, Хранит молчание о нем Пустынная вода. J. R. R. Tolkien, перевод Грушецкого Оригинал: An Elven-maid there was of old, A shining star by day: Her mantle white was hemmed with gold, Her shoes of silver-grey. A star was bound upon her brows, A light was on her hair As sun upon the golden boughs In Lorien the fair. Her hair was long, her limbs where white, And fair she was and free; And in the wind she went as light As leaf of linden-tree. Beside the falls of Nimrodel, By water clear and cool, Her voice as falling silver fell Into the shinning pool. Where now she wanders none can tell, In sunlight or in shade; For lost of yore was Nimrodel And in the mountains strayed. The elven-ship in haven grey Beneath the mountain-lee Awaited her for many a day Beside the roaring sea. A wind by night in Northern lands Arose, and loud it cried, And drove the ship from elven-strands Across the streaming tide. When dawn came dim the land was lost, The mountains sinking grey Beyond the heaving waves that tossed Their plumes of blinding spray. Amroth beheld the fading shore Now low beyond the swell, And cursed the faithless ship that bore Him far from Nimrodel. Of old he was an Elven-king, A lord of tree and glen, When golden were the boughs in spring In fair Lothlorien. From helm to sea they saw him leap, As arrow from the string, And dive into the water deep, As mew upon the wing. The wind was in his flowing hair, The foam about him shone; Afar they saw him strong and fair Go riding like a swan. But from the West has come no word, And on the Hither Shore No tidings Elven-folk heard Of Amroth evermore. J. R. R. Tolkien

Оригинал: Where now the horse and the rider? Where is the horn that was blowing? Where is the helm and the hauberk, and the bright hair flowing? Where is the hand on the harpstring, and the red fire glowing? Where is the spring and the harvest and the tall corn growing? They have passed like rain on the mountain, like a wind in the meadow; The days have gone down in the West behind the hills into shadow. Who shall gather the smoke of the dead wood burning, Or behold the flowing years from the Sea returning? Переводы: Муравьев: Где ныне конь и конный? Где рог его громкозвучащий? Где его шлем и кольчуга, где лик его горделивый? Где сладкозвучная арфа и костер, высоко горящий? Где весна, и зрелое лето, и золотистая нива? Отгремели горной грозою, отшумели степными ветрами, Сгинули дни былые в закатной тени за холмами. С огнем отплясала радость, и с дымом умчалось горе, И невозвратное время не вернется к нам из-за Моря. Маторина: Где теперь всадник и конь, Где рог, что звал нас в поле? Где кольчуга и шлем, И крыло волос на ветру? Где ярких костров огонь И ловкость сильных ладоней, Где звонкое пенье арф И веселых танцоров круг? Где время весны в цветах? Где золото урожая? Все прошло, словно дождь в горах, Все развеял ветер полей! На запад за Мглистые Горы Дни уходят, как умирают А пепел кто соберет Меж обгорелых пней? Кто помнит, как падал лес? Кто слышал, как улетают Годы, прилетевшие из-за морей?.. Гриншпун: Где ныне всадник, где конь боевой, где звонкого рога пенье? Где шлем и копье, меча острие, волос золотых плетенье? Где твердость руки, сжимающей сталь, где алых огней свеченье? И где по весне над тучной землей высоких хлебов цветенье? Исчезли, ушли, как ветер с равнин уходит, устав скитаться; На Запад, на Запад уходят дни, чтоб там навсегда остаться. Кто властен сдержать бесконечный дым, летящий над пепелищами? И годы, спешащие за моря - удержим ли их? Отыщем ли? О. Леденева: Где ныне конь и всадник? Где рог, что воспел победу? Где ныне шлем и кольчуга, и кудри, что плыли по ветру? Где у огня вечернего арфы струна золотая? Где те сады весенние и высокая рожь густая? Все прошло, точно горный ливень, ветром в траве прошумело. Дни ушли за холмы на запад, скрылись в тумане белом. Дым костра поднимается -- разве он в дерево вновь воплотится? Разве годы ушедшие могут с Моря к нам возвратиться? Хизиэль: Где теперь и всадник, и конь, Где рог, что так гордо звучал? Где теперь шлем и кудри под ним, Которыми ветер играл? Где руки, из струн извлекавшие звон, Где огонь, что так ясно блистал? Где лето, где осень, где урожай, Который в садах поспевал? Увы, все ушло, как ливень в горах, Как ветер в звонких лугах. Увы, дни спускались на Запад Холмами, где прячется страх. Кто соберет дым от костра, с ветром пронзительным споря? Кто Свет увидит, когда возвратится он из-за моря? Воседой: Где конник тот и где конь? Где рог Тот, звучавший в сече? Где шелом тот и где кольчуга? Где песни те и где речи? Где тот огонь и огнище? Где пажити, нивы, пашни? Где осень, весна и лето? - Миновали, как день вчерашний, Как снег прошлогодний, как дождь, как ветер по луговине, Угасли, как за холмами дневное светило ныне, Исчезли, как дым в поднебесье, развеялись горстью праха. Не вернется он из-за Моря, этот конник, не знавший страха. Немирова: Где всадники былых времен, Где кони огневые? Где кудри вольные до плеч И шпоры золотые? Где гулкий рог и арфы звон, Где песни, речи, стоны? Спроси еще - где жар огня, Под пеплом погребенный? Остынет пепел, дождь пройдет, И ветер пролетит... Того, что было и прошло, Никто не воскресит... Владимир Авербух: О, где тот конь и тот всадник? Гордого рога пенье? О, где тот шлем и кольчуга? Светлых волос струенье? О, где те руки на струнах? Жарких костров гуденье? Где те посевы, жатвы? Спелых хлебов волненье? Они прошли, как дождь в горах, как ветра дуновенье... Зашли, как солнце, эти дни в холмов закатных тени... Кто дым и пепел соберёт и сложит вновь в поленья?.. Кто лет минувших вновь узрит державное теченье?..

Для странствий судно создавал Скиталец вод Эарендил; Он прочный остов воздвигал, Борта и мачты возводил, Ткал паруса из серебра, Крепил Огни - светить в пути; Подобьем лебедя была Резная грудь его ладьи. В доспехи древних королей Он облачил могучий стан. С ним щит, священной вязью рун Хранящий странника от ран; С ним верный лук - драконий рог И стрел эбеновых колчан; С ним жаркий меч, что до времен Укрыт в холодный халцедон. Пером орла украшен был Алмазный шлем, высок и крут, И в такт дыханью на груди Переливался изумруд. И он, покинув берега, Блуждал в неведомой дали, Скитаясь в колдовских краях, Куда пути его легли; Он уводил свою ладью Прочь от враждебных берегов, От скрежетанья ломких льдов И от обугленных песков. Привел на грань извечной тьмы Его скитаний тайный ход; Там ночь сливается с Ничто В беззвездности бездонных вод, Там ветер дыбит пенный вал И бьется яростно во мгле; Эарендил пути искал Домой, к покинутой земле. В слепом неведеньи он вел Корабль на исходе сил, Когда бескрайний черный мир Нездешний пламень озарил: То Эльвинг с сумрачных небес К нему слетела. Сильмарилл Она скитальцу принесла, - Эарендил увенчан был Живым огнем. И вновь корабль Он повернул, неустрашимым, Под пенье пенящихся волн Ветрами ярыми гоним; Неумолимый ураган, Родившийся в Ином Краю, Дыханьем силы неземной На запад устремил ладью. Её влекло сквозь гиблый мрак По черным водам, где на дне Сокрыта древняя земля, Ушедшая с Началом Дней… Но вот узрел Эарендил Кайму жемчужных берегов, Где тонкой музыкой звучал Прибой искрящихся валов; То в легкой пене облаков Стоял священный Валинор, И Эльдамар лежал вдали За чередою тихих гор. Скиталец вырвался из тьмы Под сень блистающих небес В Обитель Эльфов, Древний Дом, Где воздух нежен, светел лес, Где Ильмарин среди долин Вздымает свой могучий склон И неприступный Тирион В зеркальных водах отражен. В земле, живущей вне времен, Старинных саг чеканный строй Ему звучал и песнь лилась Под звуки арфы золотой; И в белоснежное шитье Он был одет; и семь огней Ему светили на пути В стране, где нет теченья дней. Он был допущен в тайный мир, В котором вечен юный свет, Где первый, Истинный король Владычествует с древних лет. Там услыхал Эарендил Слова, запретные иным; Виденья Эльфов и Людей Прошли чредою перед ним. Но срок настал, и новый челн В дар получил Эарендил. Избрали Эльфы для него Хрусталь эльфийский и мифрил; Его венчал живой огонь, Огонь бессмертный - Сильмарилл, Подарок светлой Элберет; Ему служила пара крыл, Что заменяла паруса; Эарендил был вознесен Для новых странствий без границ На безграничный небосклон. На легкокрылом корабле Взлетев над Вечною Страной, Он устремился в дальний край Вослед за Солнцем и Луной. На грани мира свой корабль Направил он во тьме ночной В обратный путь, в знакомый мир, К родной земле, спеша домой. Он мчался над туманной мглой Звездой, блуждающим огнём - Предвестьем Солнца, в серый мир Спешащего с грядущим днем. Над Среднеземьем задержал Эарендил поспешный бег; Он чутким ухом уловил Стенанья тех, кто в давний век Погиб,- и дев эльфийских плач, И жен людских…То Рок взывал К нему - остаться в небесах. Эарендил навеки стал Для всех, затерянный во тьме Звездой, летящей в вышине, Живым Огнем, проводником К Священной Западной Стране… J. R. R. Tolkien (перевод Грущецкого)