Тёмный менестрель

Я тут как раз давеча сложил молитву к Святому Башоргу. Повторять четыре раза в день - к утреннему башоргу, дневному, вечернему и ночному. Башорг, слава тебе, о вездесущий и всевидящий! Слава тебе, о ты, который смотрит на нас с браузера макстон и эксплорер! Слава тебе, вещий Башорг, который говорит со мной из аськи моей! Слава тебе, вечный, который глаголет устами моей коллеги, которой я, в порыве ревностной веры, дал ссылку на Великий Башорг! Слава тебе, Башорг, который пересказывается из уст в уста, из народа в народ по телефону! И о, Величайший, воистину сила твоя несомненна, ибо попал ты в Избранное моё! Да святится линк твой, да приидет сайт твой, во имя Даркидера, Зои и Святого Крейтера, аминь!

я, кстати, хотел передать ему привет но передумал.

я так не люблю. мне нужно шобы пакетик был в чашке, иначе типа что за самообман - если пакетика нет, то я чай воспринимаю как нормальный, не пакетичный. пью - и обламываюсь. не, надо знать правду. а бирка с ниткой не сидят рядом.

Я себе лично поставил уже статус в аське "Башорг уже читал"... Вадим, чесслово, ну мне по аське всё равно шлют баш, коллега, сцуко, читает вслух, по телефону смс-ят башоргом. Типа смешно а. А Я БЛИН БАШОРГ РАНЬШЕ ВСЕХ ЧИТАЮ!! может хоть тут не надо?..

ну почему же. я к примеру макороны так и буду называть, очень умилило.

так и коты пива не пьют, однако ж йайтса сами себе вылизывают.

спасибо. я буду знать что в твоем доме я найду приют.

а может кто-то? *цинишно хмыкнул менестрель*

теперь уже я не уверен кстати, у тебя, часом, не завалялся ли ломтик хлеба али глоток вина для бедного странника?

менестрель склонился над своей страшно болящей конечностью и тихонечко заплакал

ну как чем. никто не пристает. не нужно прихорашиваться, одеваться для других - можно всё делать для себя. я к примеру перестал каблуки носить - не поверишь, кайф обалденный. и так далее. вообще - удобней. кроме того как ты знаешь я пишу стихи, рассказы, баллады - от мужского имени. ЗЫ - ты уверен что не Матиас?

ты бы первый пост сначала прочитал. он ярче. теплее. а второе... это ж сетевое творчество. ошибки и опечатки неизбежны.

нет. мужчиной быть удобнее. вот и буду.

жалко да?

понял. я заявку подал чтобы мне на хз заменили. я не кавалерист-девицо (хотя ччерт, вот бы а!), я менестрель. среди них не было женщин. а из образа выходить не хочется.

какое зеркало? мне доказывали что кого-то, но они, правда, не знают кого, можно просто так любому человеку. врали. так что я был прав однозначно.

ы. Значит я был прав. спасибо, Скиф!

ну вас я вот не могу пить чай из пакетика так чтобы нитка с биркой сидели ровно... ... не могу на глаз определить сколько мне надо сахара в кофе положить... ...не могу - пожалуй, самое главное, - не могу определять расстояния. Вообще и никак. Не назову что это два метра и что это - 10 см. Глазомера нет СОВСЕМ.

не-не-не, я в смысле без лицензий? Вот так просто и без затей? безо всяких клубов, просто один мужик с ружьем

и всё?!

Скиф, оффтоп, к тебе как к охотнику квешн по нашему спору из аськи с одним челом... вообще каких зверушек на охоте можно просто без всяких там лицензий? Или вообще никаких?..

Элисабет Бьёрклунд Золотые ключики Был тихий и теплый вечер, косые лучи солнца поблескивали на окнах дворца. Большая дорога, что тянулась через все королевство, была пустынна: ни кареты, ни всадника, лишь три старухи брели по ней вдалеке. А посреди луга, что позади дворца, сидела и пела маленькая пастушка Лена. Во дворце отворилось окно, и в нем показался белый колпак главного повара. - Послушай, дружочек, - крикнул повар, - до чего же хорошо ты поешь! Кабы жив был покойный король, благословенна будь его память, я бы дал тебе блестящий дукат, да только с тех пор, как стала править королева, дукаты повывелись. - Упаси вас бог, главный повар! - воскликнула одна из поварих. - Что это вы такое говорите! Не ровен час, королева услышит, тогда не сносить вам головы! - Так ведь она отправилась на охоту. А иначе никто не посмел бы даже выглянуть в окошко. Да и петь на лугу было бы опасно. Милая пастушка, - обратился повар к Лене, - я тебя накормлю досыта за твою прекрасную песню. Маленькая Лена встала и поклонилась. - Спасибо, господин главный повар, - сказала она, - да только я сейчас вовсе не голодна и рада петь просто так, даром. А коли вы, господин главный повар, хотите порадовать меня, накормите лучше трех нищенок, что идут по дороге. И она снова запела, да так красиво и задушевно, что главный повар растроганно захлюпал носом, а у поварих выступили слезы на глазах. - Вы только поглядите на нее! - шептали они, - как красива эта девушка! Не хуже королевы! Не правда ли, она похожа на королеву? Три старушки свернули с большой дороги, медленно побрели по лугу и подошли так близко ко дворцу, что можно было их разглядеть. Они в самом деле походили на нищенок, до того изношена и безобразна была их одежда. Старушки шли, надвинув капюшоны на глаза, сгорбившись, тяжело опираясь на посохи. Их широкие плащи развевались на ходу; они громко разговаривали между собой на чужом, непонятном языке. - Вот, возьмите, возьмите, - сказал главный повар, протягивая им в окно каравай хлеба. - Берите и скажите Лене спасибо за угощение! В эту самую минуту из ближнего леса донеслись звуки рожка, лай собак и топот копыт. Это возвращалась во дворец королевская охотничья свита. Охотники поскакали напрямик по лугу, не обращая внимания на овец, которые шарахались в стороны. Впереди скакала сама королева. Хороша была она, что правда, то правда. Придворные говорили ей, что краше ее не сыскать во всем королевстве, и лжи в этих словах была лишь самая малость. Правда и то, что она была ужасно злая. За спиной придворные называли ее самой злой женщиной в семи королевствах, и в этом не было ни капельки вранья. Главный повар увидел королеву слишком поздно, он стал белее своего колпака и отпрянул от окна. Но королева уже заметила его. - Это что еще такое, - закричала она, - никак ты раздаешь нищим королевский хлеб? Она подъехала к трем старухам и бросила на них грозный взгляд. - Что это за сброд? И не стыдно вам слоняться возле моего дворца и клянчить милостыню у моих слуг? - Мы пришли не просить милостыню, - сказала одна из женщин, - а раздавать дары. Королева засмеялась громко и насмешливо: - Вы только послушайте этих побирушек! И кому же вы собираетесь раздавать свои драгоценные подарки? - Тому, кто их достоин, - ответила другая женщина. - Подумать только! - воскликнула королева. - И кто же их достоин? - Не ты, королева, - ответила третья. Тут королева подняла хлыст, чтобы ударить их, но хлыст сломался пополам. - Травите их собаками! - приказала она слугам. Но собаки не стали слушаться, поползли назад, попрятались за спины слуг. - Вон из моего королевства! - закричала королева в диком гневе. - И не смейте попадаться мне на глаза! - Когда чаша терпения переполнится, - сказала первая женщина, - ты увидишь нас снова. Тогда придется тебе за все ответить. - Я велю заковать вас в железо, будете чахнуть в темнице глубоко под землей! - не унималась королева. - Когда придет пора, - отвечала другая, - мы залечим нанесенные тобой раны. - Чтоб вам пусто было, чтоб вас мучили злые сны, чтоб вас извели чума и все болезни на свете! - закричала обезумевшая от злости королева. - Когда час пробьет, - сказала третья, - ты сама станешь злым сном. Потом незнакомки медленно прошли сквозь толпу, и ни у кого не поднялась рука схватить их. Королева словно окаменела, от злости не могла вымолвить ни слова. А старухи уходили по дороге все дальше и дальше от дворца. Их плащи развевались, словно большие черные крылья; они громко разговаривали между собой на непонятном, чужом языке. И пастушка Лена вдруг пошла за ними, сначала медленно, а потом все быстрей и быстрей и нагнала их. - Матушка, старенькая матушка! - крикнула она и легонько дернула за полу плаща ту, что была ближе от нее, - поглядите, что вы обронили на лугу. Она протянула старушке ключик - самый что ни на есть красивый золотой ключик. - У тебя зоркие глазки, девушка, - отвечала ей старуха. - Я увидела, как он блеснул, падая, - робко сказала Лена, - да не посмела сразу сказать, побоялась королевы. - Пойдем с нами до перекрестка дорог! - сказала вторая. - Коли не боишься, - добавила третья. - Коли не боюсь? - громко засмеялась Лена и весело зашагала с женщинами по пыльной дороге. Она думала, что они просят ее указать им путь. Подойдя к развилке дорог, они не свернули ни вправо, ни влево, а спустились по лугу к берегу моря и уселись отдохнуть. Лена улеглась на песок рядом с ними, греясь в лучах вечернего солнышка. Что это? Уж не почудилось ли ей? Ведь эти женщины, такие старые и убогие, внезапно преобразились, и теперь их одежды сверкали, словно усыпанные алмазами! А куда подевались старые домотканые плащи? Видно, она ошиблась, их одежды были из нарядного шелка. Женщины откинули капюшоны, и, взглянув на их лица, Лена захотела упасть на колени... Ведь перед ней были добрые феи... Одна из них подняла вверх руку, в которой держала золотой ключик, и повернула его три раза в воздухе. Послышался грохот и скрежет, словно отворились огромные тяжелые ворота. Глаза Лены широко раскрылись, и она увидела мост, висящий в воздухе, сияющий разноцветными красками. Лена узнала мост, ведь это была радуга, она видела много раз это прекрасное зрелище. Но теперь радуга упиралась в берег, на котором они сидели. Феи поднялись, взяли Лену за руки и повели ее с собой через мост. Он был большой и широкий, по нему передвигалось верхом и пешком очень много людей. - Что это за красивые, веселые дети идут нам навстречу? - спросила Лена. Ей вдруг показалось, что многих из них она видела раньше. - Это прекрасные сны, - отвечали феи, - каждую ночь они спускаются на землю из своего заоблачного сада. - А злые сны, - спросила она, - откуда они являются? - Они приходят из царства теней, которое лежит глубоко под землей. Они томятся узниками весь день, а когда спускается ночь, становятся свободными. Тогда они поднимаются на землю и пугают людей. Так они перешли через мост и вошли в заоблачный сад. Но как только Лена ступила на берег, феи исчезли. Оставшись одна, Лена с удивлением оглянулась вокруг. Она стояла в зеленом лесу, шелестела листва, из-за деревьев выглядывали молодые олени. Птицы с ярким опереньем медленно перелетали с ветки на ветку. Через лес тянулась дорога, окаймленная цветами, и когда ветер играл ими, цветы звенели, будто маленькие колокольчики. "Это, верно, сон, - подумала Лена. - Но какой прекрасный сон!" Где-то вдали послышались музыка и веселые голоса. Она пошла на звук голосов. Лес редел, и она увидела меж стволов лужайку, на которой в такт прекрасной и удивительной музыке, доносившейся с деревьев, танцевали пары. На ветках пели, заливались сотни птиц, а им подпевали тысячи шмелей. На лугу танцевали красивые девушки и стройные рыцари. Лена смотрела на прекрасных девушек, и на глазах у нее навернулись слезы. "Ax, почему я такая жалкая, бедная и некрасивая! - подумала она. - Мне-то уж никогда не доведется танцевать с ними". Она увидела рыцаря, стоявшего одиноко в стороне. Видно, ему не хотелось танцевать и веселиться. Чем дольше Лена смотрела на него, тем красивее он казался ей. "Ах, - думала она, - он лучше их всех, верно оттого ему и не хочется веселиться с ними". И она снова заплакала от обиды, что не может показаться этим прекрасным и счастливым людям. Она услышала позади журчанье ручейка и решила умыться. Наклонившись над зеркальной водой, она тут же отпрянула, удивленная и взволнованная. Кто же это там, в зеркале ручья? Она снова наклонилась над водой. Ей снова показалось, что в зеркальной глади она увидела саму королеву. Лена покраснела от волненья. Лицо, отраженное в воде, тоже покраснело. Она кивнула, отраженье тоже кивнуло. - Это сон, - прошептала Лена, - но какой прекрасный сон! Она провела руками по своему платью и услышала, как шуршит серебряная парча. Девушка поднялась и пошла к лесной опушке. "Могу ли я теперь показаться им на глаза? - думала она. - Мне так хочется хоть недолго побыть с ними!" Робко и застенчиво вышла она из леса. В тот самый миг музыка умолкла, танец прекратился, и все взгляды устремились на нее. Она смутилась и отступила назад, в тень, но эти прекрасные люди нагнали ее, взяли за руки и потянули с собой на душистую, залитую солнцем лужайку. - Поиграй с нами! - восклицали они. - Ты такая красивая! А одинокий рыцарь пошел к ней навстречу. Глаза его сияли. - Я хочу, чтобы ты танцевала. Потанцуй со мной! - попросил он. - Только со мной и больше ни с кем. Ей хотелось громко крикнуть, что она всего лишь Лена-пастушка! Но уста ее словно онемели, ведь такие речи в царстве фей не были приняты. Эта ночь казалась им прекрасным летним днем. Они танцевали на лугу, и Лена пела, танцуя. Тогда птицы умолкали, а другие пары кружились медленнее. - Милая сестрица, - щебетали птицы, - твой голос чище и звонче нашего! - Милая сестрица, - говорили ей все наперебой, - как прекрасно ты танцуешь! И они снова кружились в веселом танце, пока не устали, а потом бродили рука об руку в тени деревьев, и тот, кого она называла одиноким рыцарем, не отходил от нее ни на шаг. Они беседовали обо всем на свете, но только не о земных горестях. Вдруг подул холодный ветер. И Лена снова очутилась на радуге-мосту вместе с тремя феями. - Ты - наша любимица, - сказала первая фея, - мы дарим тебе золотой ключик. - Ты - наша любимица, - вторила ей другая фея. - Каждую ночь ключик будет открывать тебе ворота сада, когда во дворце будут думать, что ты спишь. - Ты - наша любимица, - добавила третья. - Но коли ты расскажешь про наш подарок, больше тебе его не видать. Лена собралась было поблагодарить их, но феи исчезли. Она оглянулась вокруг, ища глазами одинокого рыцаря, желая хотя бы проститься с ним, но он тоже исчез. Радужный мост покачивался и дрожал. Потом Лену окутал туман... Лена проснулась на берегу, где сидела накануне вечером. Было ясное солнечное утро. Она села, протерла глаза и взглянула на свое старенькое платье. Что за странный сон приснился ей этой ночью? Рядом на траве что-то блеснуло - золотой ключик! Тут она вспомнила все. Нужно надеть его на шнурок и повесить на шею так, чтобы никто не увидел. Проходил день за днем, и Лена по-прежнему пасла своих овец. Но каждый вечер она тайком доставала золотой ключик, поворачивала его в воздухе три раза и проходила по радуге-мосту в заоблачный сад, где ее встречал одинокий рыцарь. В один прекрасный день по стране прошел слух, что королева задумала выйти замуж во второй раз. Много королей и принцев сваталось к ней, но все получили отказ. Теперь, говорили люди, пришелся ей наконец-то по душе один молодой король. Когда они ехали вдвоем на лошадях во дворец, целая толпа собралась поглядеть на них. Королева улыбалась жениху, а он не сводил с нее глаз. Пастушка Лена тоже стояла в толпе. Когда она увидела лицо молодого короля, сердце у нее стало тяжелым, как свинец. Ведь это был тот самый одинокий рыцарь. "Ты ошибся! - хотелось крикнуть ей. - Ты ошибся! Это не ее ты видел в заоблачном саду!" Но ей пришлось смолчать, ведь она не могла открыть тайну фей. Но на другой день, когда король с королевой снова ехали верхом в сопровождении большой свиты, Лена обогнала лошадей и упала на колени посреди дороги. - Чего она хочет? - гневно спросила королева и больно ударила ее хлыстом. Но Лена хотела лишь, чтобы король увидел ее лицо. Королевские слуги оттащили Лену, а король задумчиво сморщил лоб, словно пытаясь что-то вспомнить. Тихий и печальный поехал он дальше, и королева, сколько ни старалась, не могла заставить его улыбнуться. У дворцовых ворот она подала знак палачу: - Схвати эту мерзкую девчонку и накажи ее. Палач тотчас же исполнил приказание: он схватил Лену, отрезал ее длинные волосы и натер ее лицо мазью, отчего оно потемнело и стало безобразным. Ничем нельзя было его отмыть. - Теперь ты никого не приворожишь своим лицом, засмеялся палач. На другой день король уехал, и королева ходила мрачная, ожидая его возвращения. Лена целыми днями пропадала на лугу, скрывая от людей свое обезображенное лицо. Но каждой ночью золотой ключик снова отворял для нее ворота сада, и в том саду лицо у нее было опять бело-розовым, и одинокий рыцарь снова выходил ей навстречу. Они бродили в тени деревьев и говорили обо всем на свете, но только не о том, о чем Лене больше всего хотелось сказать ему, - тогда уста ее как бы немели. Прошло время, и король снова приехал в гости к невесте. Когда он ехал с королевой во дворец, Лена закрыла свое изуродованное лицо и горько расплакалась. В тот вечер королева давала бал. Народ, столпившийся у дворца, слышал в раскрытые окна, как веселились гости, хоть издали, да видели великолепие дворцовых покоев. В центре стола сидела королева с молодым королем. Она улыбалась ему, а он отвечал ей тоже улыбкой и смотрел на нее так, словно это она являлась ему в сладких снах. И тут от дворцовой стены донеслась песня. - "Где солнце никогда не заходит? - пела Лена, - где небо вечно голубое? Где в поющем лесу проносится легкий ветерок? Где танцует мой любимый, и солнце освещает его кудри? Где эта прекрасная страна?" Гости застыли, восхищенные прекрасным голосом, а молодой король растерянно уронил руки на колени. Молча он смотрел перед собой и не слышал нежных слов, которые шептала ему королева. Она побледнела и дала знак палачу. Палач вышел из дворца, схватил Лену и вырвал у нее язык. - Теперь ты не будешь никого привораживать своими песнями, - засмеялся он. На другое утро король уехал, а королева ходила мрачная в ожидании его возвращения. Лена, немая и печальная, сидела возле овец и думала о том, как ей спасти любимого. Она встречалась с ним каждую ночь, но вот беда, она снова могла говорить обо всем, но только не о земных напастях. Прошло время, и молодой король снова приехал к королеве. Королева радостно встретила его, и радость сделала ее еще краше. Их помолвку отпраздновали с большой пышностью. Вечером они вышли рука об руку на балкон приветствовать собравшийся народ. И тут, на лугу, залитом лунным светом, они увидели танцующую девушку. Лена танцевала так, словно опять была на заоблачном острове, как могут танцевать лишь любимицы фей под волшебную музыку. Все вокруг восхищались волшебным танцем. А молодой король закрыл лицо руками и заплакал. Королева не помнила себя от гнева; она подала знак палачу, тот схватил Лену и отрубил ей ногу. - Теперь ты не сможешь никого приворожить своим танцем, - засмеялся он. На другой день молодой король уехал, а королева ходила хмурая, ожидая его приезда. Лена, убогая, немая и безобразная, сидела возле своих овец и горевала. Каждую ночь она становилась счастливой, и каждый день лила слезы - не оттого, что одинокий рыцарь, ее король, не станет ее суженым на земле, а оттого, что он попадет в сети злой королевы. Прошло время, и молодой король приехал к королеве отпраздновать свадьбу. "Как мне спасти его? - думала Лена. - Что сделать, чтобы он понял обман?" Наступил день свадьбы. Король с королевой сели в золоченую карету и покатили в церковь. Вдоль дороги стояли толпы людей, они пришли поглядеть на пышное торжество. Королева милостиво улыбалась им, а король не видел никого, кроме королевы. Он не сводил глаз с ее прекрасного лица. Вот они вышли из кареты и стали подниматься по церковной лестнице. Но тут им пришлось остановиться. Немая, безобразная калека вползла наверх по ступенькам и протянула молодому королю золотой ключик. "Пусть я больше никогда не смогу открыть ворота заоблачного сада, - думала Лена, - пусть навсегда останусь безобразной, немой калекой, если только сумею спасти своего рыцаря от злой королевы!" Увидев золотой ключик, король громко вскрикнул. - Убирайся прочь, колдунья! - завизжала королева. - А ну, палач, забери ее, да смотри, чтобы она больше никогда не попадалась мне на глаза! Тут в воздухе послышался легкий шелест, будто облачко пролетело. Это феи прикатили в карете, которую везли белые лебеди. - Чаша терпения переполнилась, - сказала первая фея, обращаясь к королеве. - Придется тебе за все ответить. - Пришла пора залечить раны, нанесенные тобою, - сказала вторая. - Час пробил, - сказала третья, - теперь ты станешь злым сном. Тут королева стала таять, превратилась в темное пятно, в тень, закружилась, улетела вниз, в подземное царство теней, что кроется глубоко под землей. - До чего же ты красива, дитя мое! - сказала Лене первая фея. И тут же черная грязь сошла с лица Лены, и шелковые кудри упали на ее плечи. - Какой звонкий у тебя голосок! - сказала вторая фея. И Лена вскрикнула от радости: ведь голос возвратился к ней. - Как прекрасно ты танцуешь, доченька! - промолвила третья. И Лена увидела, что нога у нее цела и невредима. - Но все же ты открыла тайну фей, - сказала первая. - Золотой ключик мы у тебя возьмем, - сказала вторая. - Тебе уже больше никогда не ходить по радуге-мосту и не гулять в заоблачном саду, - прибавила третья. - Погодите! - воскликнул молодой король и протянул феям золотой ключик, такой же точно, какой был у Лены. - Возьмите и мой ключик! Что мне делать в заоблачном саду, коли там не будет моей любимой? Феи взяли оба ключа, уселись в карету и умчались в заоблачные выси. - Не печалься о золотом ключике, душа моя! - сказал король и поцеловал Лену. - Мы вырастим свой прекрасный сад на земле! И тут сыграли они пышную свадьбу. Но так ли хорош был выращенный ими сад, как тот, заоблачный, я не знаю, потому что мне туда попасть не довелось. Элисабет Бьёрклунд

Имант Зиедонис Синяя сказка Синий-синий конь в горохе! Синий конь в горохе! Я видел его вчера. Он жевал синие цветы гороха, а я знаю, почему он синий. Собрались кони со всего света — чёрные, чалые, гнедые, саврасые, вороные и в яблоках — и сказали: - Если машины победят — мы все погибнем. Сделаем так, чтоб один конь был вечным! И они решили, что вечный конь будет синим. Это цвет мечты и надежды. Коню дали синие крылья и назвали его СИНИЙ КОНЬ НАДЕЖДЫ. http://static.diary.ru/userdir/2/3/9/1/239137/19948794.jpg И ещё на Общем Собрании Всех Коней решили, что Синий Конь будет одинок. Ведь сильнее всех печалится и мечтает, надеется и ждёт одинокий. Так пусть у него не будет ни друга, ни подруги, ни синих жеребят. И тут загрустил Синий Конь, но ему сказали, что грусть тоже синяя и очень подходит ему. — Ты Конь мечты,—сказали ему.—Ты можешь есть и пить то же самое, что и мы,—но тогда ты погибнешь, потеряешь свой цвет. Ты Конь мечты — ты должен давать цвет незабудкам. Синие цветы — твой хлеб. А захочешь пить — отыщи за синей горой в синем бору три синие ольхи: там синий родник. Там три синие молнии синими саблями гонят зайца. Там три синих облака в синей бочке заснули. Там... впрочем, сам разберёшься. А жить ты должен в синей дали. Ведь люди надеются, смотрят вдаль. В даль моря — синего, в даль неба — далёкого, в даль леса — далёкого, синего. Только в сумерки, только синим утром, только в вечернем тумане можешь подойти к людям. Так решило Общее Собрание Всех Коней — так оно и есть на самом деле. Увидеть Синего Коня очень трудно. Но ранней весной, когда прилетают дрозды и в лесу зацветают подснежники, смотрите, нет ли там следов Синего Коня? А летом идите тихо по полю. Там лён цветёт, там васильки — там Синий Конь пасётся. А уж белою зимой глядите в сумерки, туда, где ёлки роняют свои тени. Там Синий Конь лижет синие тени. Тот, кто едет верхом на Синем Коне, весь мир видит синим. Черёмуха для них синяя, заяц синий, даже гриб-дождевик и тот синий. Вот почему латыши говорят: синие чудеса! Синий Конь — синее чудо. И тот, кто едет на нём верхом, видит синие чудеса. Правда, Синий Конь почти никого к себе не подпускает. Разве только некоторых поэтов. Но если у вас есть немного синего овса... Есть у вас горсточка синего овса? Имант Зиедонис http://static.diary.ru/userdir/2/3/9/1/239137/19948818.jpg

Астрид Лингрен Эльфа и носовой платочек День рождения у Лены - в мае, когда цветут яблони. Весь сад в это время утопает в цветах. И не было такого, чтобы тетушки, которые приезжают из города поздравить Лену, не всплеснули руками и не сказали: - Нет, до чего же здесь прекрасно! И Лена видит, как ее мама радуется этим словам. В тот день Лене исполнилось шесть лет, и в гости к ним приехала тетя Эбба. Лена встретила ее на остановке автобуса. Потом пили кофе в саду, и тетя Эбба, всплеснув руками, как всегда, сказала: - Нет, до чего же здесь прекрасно! И только после этого вспомнила, что Лена еще не получила от нее подарок. Это был тонкий, как пух, белый носовой платочек, отделанный шитьем и кружевами. Такого красивого платочка Лена никогда в жизни не видела и очень ему обрадовалась. Правда, обрадовалась не так, как новой красивой кукольной колясочке, но все равно обрадовалась очень!.. Вечером, когда Лена уже лежала в постели, мама еще раз осмотрела подарки, лежавшие в детской на подарочном столике, и сказала: - Смотри не потеряй свой платочек. - Постараюсь, - ответила Лена. Мама подоткнула со всех сторон одеяло, слегка приоткрыла окошко, пожелала спокойной ночи и ушла. Лена лежала в постели, но заснуть не могла. Ей хотелось, чтобы поскорее наступило утро, потому что можно будет поиграть с кукольной колясочкой и другими подарками. А над садом уже сгущался вечерний туман, в детскую заструился аромат яблоневых цветов, и веки Лены отяжелели. Она уже почти засыпала, как вдруг, испугавшись, села в кровати. Она услыхала плач! Это был чей-то душераздирающий плач! Потрясенная чужими рыданиями, Лена внимательно осмотрела комнату, заглянула во все углы, чтобы понять - откуда доносятся эти рыдания, и обнаружила на подоконнике... крошечную, совсем голенькую эльфу, которая плакала так отчаянно, что казалось, у нее вот-вот разорвется сердце. Лена никогда в жизни не видела эльфов, а потому не знала, как с ними разговаривать. Но громкий плач голенькой эльфы становился все безутешней! Так что Лена набралась храбрости и спросила: - Отчего ты плачешь? Маленькая эльфа испуганно посмотрела на нее: - Я думала, ты спишь... Я пробралась сюда, чтобы побыть одной... - Хорошо. Конечно. Пожалуйста, - ласково сказала Лена. - Только скажи, что у тебя случилось. Маленькая эльфа заплакала снова. - У меня... у меня нет платья, - рыдала она. - Как раз сегодня вечером, когда мне так нужно платье, у меня его нет! - А почему именно сегодня? - удивилась Лена. - Да потому что сегодня в нашем саду бал. До сих пор Лена думала, что сад принадлежит ее папе и маме, ну и немножко ей, а тут появляется эльфа и говорит: "В нашем саду...". - Ты должна знать все, - продолжала эльфа. - Мы, эльфы, которым принадлежит этот сад, даем сегодня бал в честь короля эльфов. Он прибывает к нам из своего сада на Дороге Майских Колокольчиков со своей королевской свитой. Каждую ночь посещает он какой-нибудь сад. Догадайся, зачем? Он хочет найти себе королеву! И вот как раз сегодня у меня нет платья! Ты-то понимаешь - не могу же я пойти на бал раздетая... И эльфа снова заплакала. - Где же ты потеряла свое платье? - Оно осталось висеть на кусте роз - разорванное. Ах, как я хочу умереть! - Зачем же так отчаиваться? - спросила Лена. Ей было очень жаль маленькую эльфу. - Затем, что я... люблю короля, - произнесла эльфа тихо-тихо. - Так люблю, так люблю... Эльфа поднялась, чтобы уйти. Но вдруг громко воскликнула, а через секунду уже стояла на столике с подарками. - Какая чудесная ткань! - воскликнула она, поднимая платочек своими тоненькими нежными пальчиками. - Милая моя, чудная моя! - Слова буквально посыпались у нее изо рта. - Можно мне взять эту ткань? Я бы не просила тебя, если бы это не было так важно для меня! - умоляла она. - О, я даже не знаю, что и делать, если ты мне откажешь! Чуточку поколебавшись, Лена сказала: - Вообще-то - это подарок ко дню рождения. Но тут уж, видно, ничего не поделаешь. Возьми. Маленькая эльфа прижала платочек к лицу. - Неужели это правда? - воскликнула она. - Теперь и я смогу танцевать! - Платье сперва надо сшить! - сказала Лена. Она не раз слышала, как трудно в спешке найти хорошую портниху. - Смотри, как это делается! - Эльфа повертела платочек, помахала им в воздухе и - Лена так и не поняла, как это произошло, - уже стояла в сверкающем платье с широкой колышущейся юбкой, отделанной шитьем и кружевами. Эльфа весело танцевала на столике и смеялась от счастья. - Муй! Где ты? Где ты, Myй? - послышалось из сада. - Это меня зовут, - сказала эльфа. - Мне пора. Но я никогда не забуду, что ты для меня сделала. - Это же от всего сердца, - ответила Лена, точь-в-точь как мама. - Надеюсь, тебя ожидает много радостей! - Конечно, - в таком-то платье! Эльфа совсем было собралась выпорхнуть из окна, как вдруг остановилась. - А тебе не хочется поглядеть на наш бал? Ты могла бы взобраться на яблоню и оттуда все-все увидеть. - Ты думаешь, это возможно? Муй кивнула головой. - Только поскорее! Поскорее! Лена накинула на себя голубое шерстяное одеяло и вылезла из окна: яблоня росла перед самым окном, а на ней была ветка, на которой можно было сидеть. Лена там часто пряталась, когда мама звала ее вытирать посуду. Завернувшись в одеяло, Лена удобно устроилась на ветке и стала смотреть вниз. Никогда еще не доводилось ей бывать в саду в такое позднее время. Сад дивно благоухал, был озарен каким-то сумеречным светом и жил томительным ожиданием. И тут издалека донесся бой барабана. В саду послышался тихий шорох: эльфы столпились у самых ворот и взволнованно глядели на дорогу. Бой барабана раздался ближе. Ворота отворились, и эльфы присели в реверансе, потому что в ворота входили король эльфов и вся его королевская свита. До чего же был красив король эльфов! Но вот послышались нежные звуки танцевальной музыки, и тут Лена увидела Муй - она стояла, скромно опустив глаза, в таком красивом платье, какого ни у кого не было! Король тотчас подошел к ней и склонился в низком поклоне. Вскоре весь сад наполнился танцующими парами. Словно легкое прозрачное облако парили они в воздухе, но всех красивее танцевали король эльфов и Муй. У нее был такой счастливый вид! Лена не помнила, сколько просидела она на дереве. Но тут - снова бой барабанов. Бал закончился. Все-все - король, его свита, Муй - исчезли словно по мановению волшебной палочки. Лена вернулась в комнату. А что это там белеет на подоконнике? Это - Муй. - Спасибо тебе, - прошептала она. - Спасибо. Я так счастлива! - Он женится на тебе? - Это не имеет значения, - сказала она. - Если даже я стану королевой, все равно прекраснее нынешней ночи в моей жизни не будет ничего! И она посмотрела на Лену счастливыми сияющими глазами. - Всем этим я обязана тебе, - тихонько вымолвила она и тут же исчезла. - Не мне, - улыбнулась Лена, - а моему носовому платочку. - А потом задумалась: как объяснить маме, что платочек исчез, мама будет сердиться. "Ну и "Ну и пусть, - решила Лена, - скажу, что пожертвовала его на благотворительные цели". Астрид Лингрен

Имант Зиедонис Янтарная сказка Как? У тебя нет янтаря? — Глаза у Крота сделались огромными, как булавочные головки. Это означало, что Крот удивлён, ведь у кротов глазки такие маленькие, что их почти не видно.— Как? У тебя нет ни одного янтаря? http://static.diary.ru/userdir/2/3/9/1/239137/19909042.jpg — Нет,—сказал я. — Тогда следуй за мной,—строго сказал Крот.—Правда, у тебя какие-то редкие брови. Крот придирчиво рассматривал меня. — Привяжи к бровям зубные щётки, а то песок насыплется в глаза. Махнув мне лапой, он пропал в норе. Потом снова вылез наружу: — Ну, а ты что стоишь? Привязав к бровям зубные щётки, я полез в нору. Через пару часов Крот сказал: — Ты слишком медленно ползёшь. Мы проползли только десять метров. А до озера Энгурес — десять километров. Иди лучше по земле, а я поползу. Чтоб ты меня не потерял, я буду иногда высовывать голову. Не спутай меня с другими кротами! Смотри: у меня один зуб янтарный. Высуну голову из-под земли и засмеюсь — сразу узнаешь, что это я. Тут Крот засмеялся — крикс-крикс-крикс! — как будто трижды переломил карандаш. Крикс! Крикс! Крикс! Я отвязал щётки, и мы снова отправились в путь. Добирались долго. Три недели. По дороге я часто отдыхал. Крот не успевал за мною, под землёй ползти всё-таки трудней, чем шагать по поверхности. По пути нам попадались ручейки и канавы. Я их перепрыгивал, а Кроту приходилось ползти под ними. Поджидая Крота, я читал книжки. Прочитал всё о кротах, о янтаре, об озере Энгурес. Оказывается, в этом озере так много янтаря потому, что когда-то здесь было море. Янтарь лежал на дне моря. На третью неделю мы были уже неподалёку. В земле, взрытой Кротом, иногда поблёскивали кусочки янтаря. — Отдаёшь их мне? — спросил я. Крот засмеялся. — Это ещё не янтарь,— сказал он,— очень уж маленький. Таких маленьких янтарчиков здесь много. Походи по картофельным бороздам. Я походил и действительно набрал полный карман янтарчиков. Видел я, как мальчишки ходили за плугом. Отец пахал, а они шли следом и собирали янтарчики, как грачи собирают червей. Потом мы попали в большой сосновый бор на берегу озера. Здесь не было ни кустика, ни травинки, а на земле меж сосен светлел серый мох, в котором росло много грибов. Крот высунул голову и сверкнул—крикс-крикс-крикс!— янтарным зубом. — Здесь,—сказал он.—Ползи за мной. Я снова привязал к бровям зубные щётки и пополз. Мы ползли и ползли, пока не вползли в какой-то зал. Здесь работало много кротов. Все стены были здесь из чистого янтаря, и кроты выламывали его из стен, точили, шлифовали, пилили и сверлили. http://static.diary.ru/userdir/2/3/9/1/239137/19909074.jpg — Здесь янтарь раздевают,—сердито сказал Крот.—С каждого янтаря срывают его камзольчик, причёсывают и так шлифуют, что все становятся одинаковыми. А потом делают из них ручки для мухобоек, янтарные мыльницы и мундштуки. — Кому нужны эти мыльницы?—удивился я. — Дуракам. Их делают глупцы для дураков. Кроты, которые делали мыльницы, сами разукрасились как могли. Один привинтил себе янтарные уши, другой вставил янтарный глаз, третий привинтил к башмакам янтарные каблуки. Видно было, что каждый хочет показать, как сильно любит янтарь. Мне здесь не понравилось. Янтарь здесь тратили как картошку: жарили, варили, снимали кожуру. И я вдруг услышал, как янтарь жалуется и плачет, ругает этих мастеров. Но они ничего не понимали. Они не знали янтарного языка. — Это — глупцы,— повторил Крот.— Они не знают янтарного языка. Ползём дальше.- Привязав покрепче щётки, я пополз за Кротом. Ползли мы, ползли и приползли в новую мастерскую. — Здесь знают язык янтаря,—сказал Крот. И верно, я слышал, как мастер разговаривал с кусочком янтаря: — Хочешь, я сохраню этот блеск справа? — Угу. — А эту неровность? — Полируй. Здесь всё принимали во внимание, сохраняли каждый изгиб, каждую линию. Если у какого-нибудь янтарчика было три ноги, его не мучили, третью не отрывали. Пускай не будет похож на других и живёт как может, с тремя ногами. Четыре уха? Тоже хорошо. Пускай останется четырёхухим! Здесь каждый кусочек янтаря сам выбирал, что хочет. — Мне мельхиоровый воротник! — А мне деревянную рамочку! — Ну, а тебе серебряную цепочку. И обыкновенный янтарь вдруг так поворачивался, что все удивлялись: — Смотрите—какой красивый! — Здесь работают художники,—сказал Крот,—которые делают не только украшения. Они создают человеческие свойства. Видишь вон ту куклу? Я увидел соломенную куклу. В пупке у неё сиял янтарь. — Это Хвастливость,—сказал Крот. Когда мы уходили, Крот разрешил мне выбрать то, что я хочу взять с собою из янтарной сказки. Я, признаться, выбрал Любовь. Это такой странный янтарь, что я не могу его описать или нарисовать. Но когда я взял его в руки, показалось — он запел далёким голосом моей мамы. Когда я уже полз обратно и остановился передохнуть, вдруг почувствовал: на меня кто-то смотрит. Это был мой янтарь. Мне стало хорошо и легко, потому что так смотрели люди, которые любили меня. Я вылез из норы — янтарь мой внезапно исчез и засиял вдали, как звезда. И я сразу узнал его. Среди тысяч звёзд я всегда узнаю свою. Вернувшись домой, я положил его на стол, и мне никогда не бывает с ним скучно. В новогоднюю ночь он горит бенгальской свечой, по вечерам пахнет сосновыми цветами. Порою он разговаривает со мной. И если я устал, он найдёт слово, от которого проходит усталость. Когда приходит ко мне неважный человек — янтарь мой меркнет, а уж если хороший придёт — оживает янтарь и сияет так, что у меня сердце кружится и глаза становятся тёплыми. Мне хорошо и легко жить с моим янтарём. А Крота-то моего я больше не видал. Видел разных кротов, но того, с янтарным зубом — крикс! крикс! крикс! — не видал. Если встретите его, не бойтесь, смело ползите с ним, и он приведёт вас в янтарную сказку. А может, в другую. Всё равно мы все ещё встретимся. Может быть, в цветной сказке, а может быть, в сказке запахов. А может быть, в той сказке, где ветер шумит в листве и море бушует? Сказок ведь очень много, и они никогда не кончаются. Имант Зиедонис