Девятикратный
В боксе кроме меня никого. Все знают, что перед стартом люблю побыть один. Сижу на скамье, развалясь, в спущенном комбинезоне, попиваю тоник от титульного спонсора команды… Ну вот, опять забыли лимонного сока добавить, растяпы. Они считают, что это помогает мне сосредоточиться и настроиться на победу. Эх, если бы для победы было достаточно медитации…
В просторном помещении пока тихо. Как только будет дан старт, весь персонал соберется здесь и вместе с доброй четвертью человечества уставится в экран.
Беру пульт, включаю телестенд.
- … Всего через несколько минут начнется очередной, одиннадцатый в этом сезоне этап чемпионата в самом престижном и популярном классе автоспорта. Уважаемые телезрители! Главный спортивный канал приветствует вас! Напоминаем, что начиная с этой трансляции к нам присоединяется новые поклонники «Формулы-1». Сигнал нашего телеканала теперь принимают на дальних космических исследовательских станциях! Сегодня многомиллиардной армии болельщиков снова предстоит стать свидетелями захватывающей гонки. На этот раз нас ожидает историческая, поистине легендарная трасса Спа-Франкоршан…
Восторженные завывания комментатора мне только мешают. Я выключаю звук. Экран, занимающий всю противоположную стену, продолжает демонстрировать полные трибуны. Оператор показывает заполненные до отказа площадки свободного доступа. Зрители, которым почти два часа предстоит провести стоя, в восторге машут разноцветными полотнищами с гербами любимых команд, что-то поют, приплясывая. Говорят, есть такие чудаки, которые весь год копят средства, чтобы в отпуске взять до Луны «билет болельщика», поселиться в третьесортном отеле, питаться в дешевых закусочных, и все эти мучения только ради того, чтобы отвоевать себе на бесплатной трибуне местечко получше и своими глазами понаблюдать за ходом гоночной сессии. Вот и стоят, бедняги, в многолюдной толпе, счастливые… На платных трибунах никто не танцует. Иногда, правда, начинают руками размахивать, тыкать пальцами в огромные мониторы автодрома – себя, любимых, видят, не иначе. А вот и трибуна почетных гостей… Сегодня Лунный автодром имени Михаэля Шумахера прямо центр Вселенной. Вот губернатор Луны с супругой. Ему-то по статусу положено посетить соревнования такого класса, а жена его, говорят, неплохо в гонках разбирается. А это кто? Физиономия знакомая, кажется, звезда эстрады, вчера во время квалификации в наших боксах крутился. Приобщался, так сказать. Ребята даже дали ему за заправочный шланг подержаться. А вот и сам вице-президент Межпланетной Конфедерации, надо же, почтил присутствием. Не иначе именно он сегодня будет вручать главный приз. А ведь на прошлом рождественском банкете клялся, старый хрыч, будто не понимает, что в гонках может быть интересного. На что я ему ответил, что никак не пойму, в чем прелесть ежедневно выслушивать нудные отчеты министров. Сошлись мы с ним на том, что работа есть работа… Камера неторопливо летит над иссиня-черной поверхностью, по которой живописно разбросаны разноцветные яркие пятна. Инженеры и механики суетятся вокруг болидов, как муравьи. Со стороны кажется, будто на ходу настройки отлаживают. На самом деле воздухозаборники протирают на счастье. Если кто-то что-то упустил, за десять минут до старта уже не поправишь. Режиссер трансляции упорно показывает согбенные спины механиков. Лучше бы показал глаза ребят, сидящих в кокпитах. Я-то сам и не подозревал, как это со стороны выглядит, пока трансляцию не посмотрел. Независимо от того, есть у пилота реальные шансы на победу или их нет, в глазах практически у каждого твердая решимость всех порвать в клочки. У доброй половины ребят эта решимость обычно лопается вместе с проколотым колесом или улетает прочь вслед за оторвавшимся споллером… Камера подлетает к красному болиду, завязшему где-то в середине пелетона, виртуозно огибает локти, плечи и головы инженеров, окруживших машину, и зависает прямо у лица гонщика. Парень лениво делает «козу» в объектив, а потом раздраженно отмахивается от надоедливого тележучка. Еще бы – так старался, и снова попал в самую кашу. Где ты, былая слава конюшни «Феррари»… Тиффози в этом сезоне совсем приуныли, какой уже сезон подряд их кумиры из ямы никак не выберутся. Затянулась что-то их черная полоса. А все почему – не к добру переместили свою штаб-квартиру. Все-таки планетоид Маранелло это не родная конюшня на Аппенинах. Ребята говорят: обрубили корни, вот удача от них и отвернулась… Я-то, допустим, далеко не во всякие приметы верю, но многие гонщики готовы поверить во что угодно.
- Ты почему еще не готов?!!
Громкий возглас нашего топ-менеджера заставляет меня вздрогнуть. Вечная история. Только мысли лишние выкинешь из головы, дыхание на нужный ритм настроишь, проблемы всякие позабудешь, как эта старая ворона каркает во все горло. Низенький, головастый, с кругленьким брюшком, Иван Тодоров выглядит безобидным пожилым дядей, но никто кроме меня не позволяет себе разговаривать с ним вольно. Сожрет и не подавится. Мы с ним, однако, на короткой ноге. Как-никак друзья-товарищи.
- Думаешь, начнут без меня? – я с удовольствием потягиваюсь, глотаю тоник из поилки с трубочкой и протягиваю ее менеждеру. – Глотни водички, Иван, остынь.
- Все уже на стартовой, по местам рассаживаются, а наше величество еще штанов натянуть не изволили! – ехидно брызгает слюной Иван, хватает со скамьи мои перчатки и хлестко шлепает ими по прозрачной столешнице прямо передо мной. – Вставай и шагом марш…
- До старта прогревочного круга около семи минут, - я встаю, подбираю свисающую верхнюю часть гоночного комбинезона и натягиваю ее на плечи. – Идти всего двести метров…
- Поговори, поговори, - раздраженно бурчит Тодоров. - Если бы Джамал был такой разговорчивый…
Подобное предположение из области фантастики. Наш второй пилот даже моргает по команде.
- Не боись, Иван, твой Джамал уже небось полчаса в кокпите парится, повторяет расположение педалей и вспоминает, сколько у болида колес…
- Ну ты злыдень, Девятикратный. Зря ты так, он мальчик талантливый, - строго возражает Тодоров. - И старательный.
- Это точно. Верный оруженосец, - подтверждаю я. – Вот только самолюбия у него нет ни на грош. Командная тактика, конечно, дело святое. Но если ни разу не показать зубы, не быть чемпионом.
- Если он вздумает зубы показывать, вылетит мигом. Команде одного чемпиона достаточно, двоих уже не потянуть, - Иван хмурится и тычет мне в лицо указательным пальцем. – Так! Все, хватит рассуждать! Если ты поторопишься, буду тебе крайне признателен.
Тодоров берется за висящие на его шее наушники – ретро-вариант, дорогая игрушка - и ловко надевает их. Две короткие толстые черные антенны, торчащие по обе стороны от его головы, делают его похожим на жучка. На то, что я называю его «наш Жук Тод», он не обижается. Ежегодный приз «Дрим-Тим» имени Жана Тодта присуждался Тодорову уже дважды, и сравнение ему льстит.
Я не спеша надеваю подшлемник, застегиваю комбинезон, беру шлем, кидаю внутрь перчатки.
- Я готов.
Тодоров отступает от двери, пропуская меня вперед.
Выхожу на пит-лейн и не спеша иду мимо череды командных боксов. Ленивую перебранку с Иваном, нервы, ехидные шуточки, капризы - все пока отставим в сторону. После финиша продолжим. Разберемся еще, почему подшлемник мокрый после квалификации не заменили. Самому искать пришлось по всему боксу. Разберемся, почему в тоник опять не добавили лимонного сока. Ведь знают же, что я люблю именно так. А самое главное выясним, кто утром запустил в паддок этого нахала-журналюгу, который полчаса доставал меня расспросами, надолго ли меня еще хватит, и кого из своих молодых соперников я вижу главным кандидатом в свои преемники. Пришлось быть вежливым и демонстрировать улыбку номер два под названием «не дождетесь».
Надолго ли меня хватит? Мне уже сорок, и я – Девятикратный. Ну, девять титулов достались мне, конечно, не подряд. Два сезона вообще пришлось трансляции с больничной койки смотреть. Никто не думал, что я вернусь. Но я все-таки вернулся. И переплюнул самого Шумахера. Следующий грандиозный межпланетный – а чем черт не шутит, может и межгалактический – автодром, скорее всего, назовут моим именем. Моя жена считает, что это должно произойти еще при моей жизни и предлагает мне смириться заранее. А я почему-то не уверен, что хочу этого.
В отличие от нынешней молодежи я еще помню, что представляла из себя Ф-1 четверть века назад. Тогда я только-только пришел в автоспорт. Были всего несколько автодромов, в основном во внеземелье. Примитивные, убогие. Ни воздушных куполов, ни сносной гравитации. В течение ста лет, прошедших со времен Шумахера, технический и организационный регламент стремительно менялся, пытаясь поспеть за гением инженерной мысли. В результате Формула-1 превратилась неизвестно во что. Легкие болиды на солнечных батареях большей частью не ездили, а летали над трассой, вызывая у зрителей навязчивые ассоциации с первой серией древних «Звездных войн». Это было совсем не то, о чем я мечтал. Наконец двенадцать лет назад профсоюз автогонщиков поднял протест. Могу гордиться собой – это я взмутил воду и подбил ребят. В самом деле, если бы мы хотели пилотировать реактивные мопеды или легкие космические катера, именно этим мы и стали бы заниматься. Но мы любим автомобили. Те самые, что ездят по твердой поверхности, газуют и фырчат. И мы любим Ф-1 с ее древними традициями, прославленными трассами, ревущими моторами, дозаправками, сменой резины и прочими архаичными атрибутами. Спасибо болельщикам - нас поддержали миллиарды. Однако историю не переделаешь. На месте автодрома Сузуки давно плещется океан. Трассу Сильверстоун поглотил мегаполис. Монако с прошлой войны лежит в руинах, и в назидание потомкам, кажется, решено все так и оставить. Территория Хоккенхайм-ринга давно превращена в лесной заповедник. Трасса Спа-Франкоршан погребена в гигантском горном разломе…
Конечно, федерация автоспорта встала в позу: хотите повернуть время вспять – платите. Прошлое стоит денег. Ну что ж, справедливо. Однако я тогда был всего лишь четырехкратным, а значит пожертвуй я хоть все свое состояние, его все равно бы не хватило на исполнение заветной мечты. К счастью, многие сильные мира сего немедленно смекнули, что оставаться в стороне не в их интересах. И дело завертелось.
Автоконцерны потрудились на славу. Болиды класса Ф-1 стали пусть и современными, но все же автомобилями. Специально для потребностей традиционных видов автоспорта на Луне был построен химический комбинат по производству высокооктанового жидкого топлива и гоночной резины. А в одном из гигантских кратеров появился чудо-автодром.
Я отлично разбираюсь в автомобилях, но ничего не смыслю в технологии полиструктурных конструкций. Кажется, нужно нашпиговать биополимерную субстанцию микропроцессорами и правильно написать программу, и хоть каждую неделю в чаше лунного кратера можно выращивать новую трассу. Точную копию той, что была загублена на Земле. Общий рельеф, геометрия поворотов, углы наклона полотна трассы – все будет соответствовать оригиналу. Останется только расстелить покрытие, насыпать гравия, раскатать травяные газоны, удачно расставить трибуны – и можно принимать гоночную сессию как ни в чем не бывало.
Сегодня у нас Спа-Франкоршан. Одна из самых красивых и самых коварных трасс в истории автоспорта. Мастера трехмерной голографии потрудились на славу – альпийские предгорья вокруг автодрома как натуральные. Жаль, любоваться некогда.
Я уже почти у цели. Пит-лейн кишит народом. Старые знакомцы лениво кивают мне, новички и допущенные в святая святых почетные гости восхищенно таращат глаза. На трибунах поднимается людская волна. Я привычно приветствую зрителей. Шум трибун слышен еле-еле – надежная защитная стена отлично гасит звук. Конечно, рев моторов зрители услышат, но при серьезной аварии до них не долетит ни один осколок. Да и выбраться на пит-лейн или на трассу ни у кого не получится. После той трагедии зрителей изолировали надежно. Я сам видел, что осталось от безумца, который выскочил тогда мимо зазевавшегося маршала на гравийную полосу безопасности, а потом попытался пересечь траекторию.
Выбираюсь из боковой калитки на трассу. На пути к своему стартовому место подхожу к Джамалу. Сегодня он четвертый. А мог оказаться на поуле, если бы в повороте «Радильон» не сбросил скорость. И я, кстати, сегодня мог быть первым, если бы перед шиканой «Автобусная остановка» затормозил пораньше.
Я наклоняюсь к Джамалу. Он уже в шлеме и не слышит меня. Просто хлопаю его по плечу, встречаю серьезный испытующий взгляд партнера и иду к своей машине. Механики расступаются, гоночный инженер удовлетворенно кивает мне: дескать, все в ажуре. Синий с золотом болид готов к бою.
Надеваю шлем. Шумовой фон гаснет тотчас же. В наушниках почему-то комментаторская волна.
- … на второй стартовой позиции свое место в болиде занимает лидер чемпионата, первый пилот команды «ВАЗ» девятикратный чемпион Павел Белехов. Его отрыв от ближайшего преследователя, партнера по команде Джамала Нарайяна составляет сегодня всего восемь очков, и этот отрыв вполне преодолим. Допустит ли руководство команды «ВАЗ» борьбу на трассе между двумя своими пилотами? Об этом мы с вами скоро узнаем. Теоретические шансы на титул до сих пор сохраняет и пилот команды «Мазда» Ян Вихура. Сегодня ему удалось попасть на поул, а это значит, что всего через пару минут нас ждет интереснейшая борьба…
Нахожу на ощупь нужную кнопку и переключаюсь на линию партнера.
- Джамал! Если стартуешь неудачно, попробуй хотя бы немного подержать остальных за собой, пока я буду разбираться с Вихурой.
- Понял, - холодно бросает Джамал.
Уточняю:
- Я сказал «если».
Джамал молчит. Не любит он меня. Из девятнадцати парней, сидящих сейчас в болидах, меня все, мягко говоря, не любят. И те, кому я действительно мешаю, и те, кому мешают только собственные хрустальные яйца. Я надоел им под завязку. Я, старый пыльный шкаф, загородил дорогу молодым талантам. А что же вы, таланты, так жадно ждете возможности меня заменить, вместо того, чтобы меня победить?
- … Джентльмены, заводите моторы!..
Пелетон, не спеша, трогается с места, болиды вытягиваются в пеструю змейку, которая с надсадным ревом огибает поворот за поворотом. «Мазда» впереди то резко ускоряется, то начинает рыскать влево-вправо.
- Павел, дистанцию держи! – напоминает из боксов Тодоров. Видимо, тоже наблюдает за действиями Вихуры.
- Окстись, Иван. Не учи ученого, - огрызаюсь я.
Вихура часто внезапно тормозит, провоцируя опасное сближение. Но мы такие маневры проходили пять сотен раз. Чинно возвращаемся на стартовую решетку.
Красные огни зажигаются один за другим. В момент, когда все они разом гаснут, я плавно трогаюсь с места.
Не успеваю и глазом моргнуть – из-за моей спины справа стремительно проскальзывает болид Джамала, устремляясь вслед рванувшей «Мазде». Я резко принимаю вправо, не давая болиду, стартующему третьим, набрать скорость. Тот, впрочем, и так почти встает, видимо под впечатлением от маневра Нарайана. Одновременно делаю рывок вперед… Но сильно газовать нельзя. Выше второй передачи в шпильке «Ля Сурс» не подняться – улетишь вверх тормашками.
Вписавшись-таки на чистую траекторию, вхожу в «Ля Сурс» третьим. Вижу, как на апексе Джамал сует нос в узенькую «калитку» и, едва ли не переваливаясь через правое заднее колесо «Мазды», первым выходит из шпильки.
У Вихуры не тянет машина, это очевидно. Или он пока слишком тяжел. Но так или иначе, уже на втором секторе я в него утыкаюсь. Пытаюсь достать его в конце «Радильона», но «Мазда» перекрещивает траектории.
- Паша, сзади «Хёндай», уже в полсекунде, - сообщает мне Тодоров. – Отрывайся. Некогда юлить, бери Вихуру на прямой.
Беру. Презрев тактические ухищрения, беру его в конце прямой. С ВАЗовским движком «ОКА» еще ни одной «Мазде» не удавалось сладить в честном открытом бою. Пусть теперь с «Хёндаем» повоюет.
Впереди на прямых вижу задний споллер Джамала. Ну дает парень… Так стартовал, что грех жаловаться. Пускаюсь вдогонку.
- Павел, не рви движок понапрасну, - заботливо предупреждает Тодоров. - За пару кругов подтянешься, Джамал пропустит…
Через полтора круга встаю Джамалу в затылок. Выдвигаюсь влево. Джамал тоже берет чуть влево, и мне приходится вернуться на траекторию. В повороте «Ля Комб» принимаю вправо, и… снова приходится ретироваться.
Ускоряюсь, пытаюсь заставить Джамала разогнаться. Он вынужден прибавить, но в «Ля Сурс» входит аккуратно, и мои надежда обойти его по внутреннему радиусу не сбывается.
По связи слышу, как Тодоров костерит Джамала. Но тот будто не слышит.
В «Автобусной остановке» мне кажется, что Джамал слишком широко заходит, пытаюсь снова проскочить и чувствую ощутимый толчок справа: обороняя позицию, партнер проходит впритирку.
Проскакав по бордюру, снова набираю скорость и достаю Джамала у самого входа в шикану «Красная вода». Просовываю слева сначала нос, потом полкорпуса. Джамал пытается вырваться вперед…
Он исчезает, словно его ветром сдуло. В зеркалах заднего вида успеваю заметить, как синий с золотом болид, бешено вращаясь, слетает с трассы и вязнет в песчано-гравийной ловушке, подняв тучу пыли.
- Джамал, ты жив там?
В ответ слышу нервный смешок:
- Да вроде живой…
- Не кисни, партнер. Через три недели Монако…
Конечно, это чистая ошибка пилотажа. Конечно, он сам виноват. Но выйдет толк из парня, в этом я теперь уверен. Если, конечно, Тодоров ему крылья не подрежет. Наверное, уже подписывает Джамалу волчий билет.
- Иван! Не вздумай трогать мальчишку!..- кричу Тодорову. – Этот партнер мне нравится!
- Я не прощаю такой самодеятельности… - ворчит Тодоров, и я чувствую, насколько он зол.
- Э-э, постой! Мое слово против твоего!
- За трассой лучше следи! Круговой в полусекунде! – рявкает Тодоров и отключается.
Линию берет главный инженер. Я выслушиваю резюме о текущем состоянии машины, трассы и о собственных медицинских показателях.
Теперь если недотепа-круговой не подвернется под колесо, не перегреется двигатель, не оторвется обтекатель, не лопнет покрышка, не заклинит заправочную машину, не… Короче, если все пойдет так, как запланировал наш Жук Тод, то завтра новостные ленты обойдет известие о том, что Девятикратный как никогда близок к тому, чтобы стать Десятикратным. Спортивные журналисты расскажут, как Павел Белехов в очередной раз совершил приятную воскресную прогулку, а отставший пелетон дружно сопел вдогонку.
Я обожаю журналистов. Кто еще, если не они, расскажет всю правду о том, каков он, Девятикратный…
Одни говорят, что мне просто везет. Что не нужно много труда, чтобы кататься в самой совершенной во всей вселенной машине. Что хорошим надежным болидом в наше время может управлять и заяц.
Другие считают, что я напыщенная, избалованная славой, редкостная сволочь. Что я замордовал команду своими непомерными требованиями и претензиями. Что я готов на любые подтасовки ради новых статистических рекордов. Что я люблю проводить долгие часы за созерцанием своих гоночных трофеев.
Еще есть мнение, что я гоняюсь исключительно из-за денег. Что мне мало двух собственных планетоидов и поместий на Байкале и Крите. Что за пополнением запасов продовольствия для своей семьи я ежемесячно снаряжаю катер на Венеру, где самые низкие в галактике цены.
Что мне сказать в свое оправдание? Только одно: на всех не угодишь.
Возможно, я и правда всего лишь высокомерный сноб, который ничегошеньки не умеет делать, кроме как водить автомобиль.
Полагаю, меня может извинить тот факт, что я умею это делать лучше всех.
© Наталья Шитова, 2010
